Представьте себе на мгновение, что вы увидели потрясающий фильм, сколько вам потребуется времени, чтобы в следующей беседе рассказать вашим друзьям об этом кино? Или, скажем, вы наткнулись случайно на распродажу в магазине, как быстро вы поделитесь этой информацией с подругами? Нам легко и естественно делиться радостью с близкими нам людям. Почему же тогда нам так сложно рассказывать о том, во что мы верим? Причин может быть много, но основных, наверное, две.
Во-первых, мы привыкли к неписаному правилу, что о «политике и религии» не говорят. И если с политикой мы можем нарушить это правило, мы свято его блюдем, когда речь заходит о вере. Связанно это, наверное, с тем, что мы считаем, что любой разговор о мировоззрении обязательно приведет к ожесточенному спору.
Такая убежденность весьма забавна! Наверняка у вас есть друзья, которые не просто не болеют с вами за вашу любимую команду, но и по странному стечению обстоятельств отдают свои предпочтения клубу, являющемуся заклятым врагом вашего спортивного общества. Например, вы болеете за ЦСКА, а ваш друг за «Спартак Москва». Скажем, ЦСКА играет со «Спартаком» в центральном матче тура и выигрывает с крупным счетом. Как быстро вы поделитесь этой радостной вестью с болельщиком Спартака? Мы понимаем, что напоминание о матче вряд ли будет приятно нашему собеседнику, осознаем, что это приведет к ожесточенным спорам, и это все равно не останавливает нас. Но, стоит нам подумать о том, чтобы рассказать этому же другу о Христе, как ладошки покрываются испариной, дыхание учащается, и мы лишаемся дара речи.
Во-вторых, мы не говорим о своей вере, потому что просто не знаем, как это делать. Иногда нам кажется, что нам обязательно нужно переубедить нашего собеседника, «привести его к покаянию», так сказать. Но это далеко не так! Рассуждая так, мы берем на себя гнетущее иго ответственности за жизнь другого.
Но, даже расставшись с этим грузом, мы не совсем знаем, что нужно говорить в таких случаях, как именно подступиться к человеку и завязать беседу о том, что столь важно для нас. Что если мы перестанем думать о «благовестии» как о «проповеди Евангелия» (длинные и весомые слова пугают нас так же, как они пугают Вини Пуха)? Что если мы начнем рассматривать благовестие в контексте беседы, размышлять о нем как о неотъемлемой и естественной части нашей жизни, такой же, как скажем, рассказ другу о любимом фильме или информирование подруги о начавшейся распродаже в магазине. Пять занятий курса «Попутчики» помогут нам изменить наше представление о том, как мы делимся с друзьями и близкими своей верой.
Курс составлен таким образом, что его можно проходить как 5 отдельных занятий или обсуждать по одному мини-принципу в контексте регулярной дискуссионной группы, тратя по 10 минут на рассмотрение этих идей перед началом обсуждения. Кроме всего прочего эти небольшие карточки можно распечатать и использовать их в виде закладок, чтобы они стали для нас своего рода напоминаниями об этих важных идеях.
В знаменитом романе Ильфа и Петрова «12 стульев» среди череды весьма необычных персонажей второго плана мы сталкиваемся с весьма любопытной личностью – голубым воришкой Альхеном. «Завхоз 2-го дома Старсобеса был застенчивый ворюга. Все существо его протестовало против краж, но не красть он не мог. Он крал, и ему было стыдно. Крал он постоянно, постоянно стыдился, и поэтому его хорошо бритые щечки всегда горели румянцем смущения, стыдливости, застенчивости и конфуза. Завхоза звали Александром Яковлевичем, а жену его – Александрой Яковлевной. Он называл ее Сашхен, она звала его Альхен. Свет не видывал еще такого голубого воришки, как Александр Яковлевич».
Как ни странно, но чувство подобного стыда хорошо знакомо большинству верующих. С одной стороны, мы прекрасно понимаем, что нам нужно рассказывать о Христе нашим друзьям, родным и близким. Для большинства из нас единственной мотивацией в благовестии становится чувство вины. Мы не рассказываем окружающим о Христе, и нам от этого стыдно. Мы не хотим вообще в разговоре поднимать вопрос существования Бога, и от этого нам тоже стыдно. Наконец, когда мы всё же начинаем говорить о нашей вере, нам стыдно от того, что мы беспокоим окружающих таким неуместным разговором.
В результате: окружающие нас люди – наши родные и близкие, коллеги и друзья – не знают, как ощутить Божью любовь и прощение. При этом они всё равно считают нас «странными», а нам, тем временем, стыдно и грустно. И всё из-за того, что мы так и не разобрались с мотивацией, почему нам стоит рассказывать о нашей вере окружающим людям. А ведь всё могло бы быть иначе, если бы только мы с самого начала осознали, что главной движущей силой в благовестии является не вина, но всеобъемлющая любовь Творца.
На протяжении практически всего романа Эрнеста Хемингуэя «Старик и море» мы видим не только борьбу, но и дружеский диалог главного героя - Сантьяго с огромным марлином, которого он поймал: «…Только бы не путались мысли! Руки свое дело сделали, и лодка идет хорошо. Рот у рыбы закрыт, хвост она держит прямо, мы плывем с ней рядом, как братья". В голове у него снова немножко помутилось, и он подумал: "А кто же кого везет домой - я ее или она меня? Если бы я тащил ее на буксире, все было бы ясно. Или если бы она лежала в лодке, потеряв все свое достоинство, все тоже было бы ясно. Но ведь мы плывем рядом, накрепко связанные друг с другом. Ну и пожалуйста, пусть она меня везет, если ей так нравится. Я ведь взял над нею верх только хитростью; она не замышляла против меня никакого зла».
Для большинства из нас самым большим препятствием на пути того, чтобы рассказать людям о Христе, становится страх. Мы боимся, раскрыв душу другому человеку, в ответ получить непонимание. Или, доверив сокровенное, в ответ услышать насмешки. Наконец, мы опасаемся, что, рассказав о самом главном в нашей жизни, мы просто потеряем друзей. И правильно боимся – ведь каждая упомянутая выше причина не принимает во внимание того, что происходит в жизни нашего собеседника
В диалоге Сантьяго и марлина лейтмотивом, проходящим через весь роман Хемингуэя, есть она одна существенная проблема – рыба молчит, говорит только старик. Зачастую именно так мы себе представляем процесс благовестия – мы будем говорить, а наши друзья, близкие или коллеги будут нас внимательно слушать. Мы просто не отдаём себе отчёт в том, что иногда лучший способ говорить – это слушать.
Интуитивно мы понимаем, что именно в мироздании беспокоит нас больше всего, но, когда доходит до дела, нам оказывается проще описать всю полноту чувств (от ужасного недосыпа и передозировки кофеином до завораживающего восторга, смешанного с подозрением, что вызван восторг, скорее, передозировкой кофеина, чем величием зарождающегося дня), которые испытываешь, встречая рассвет, чем сформулировать, что же именно нам непонятно во вселенной. Этот парадокс великолепно описан Дугласом Адамсом в его классическом фантастическом романе «Автостопом по галактике»:
– О, Глубокое Раздумье! – сказал он. – Задача, для выполнения которой мы создали тебя, такова. Мы хотим, чтобы ты дал нам... Ответ!
– Ответ? – переспросило Глубокое Раздумье. – Ответ на какой вопрос?
– Жизни! – выпалил Фук.
– Вселенной! – подхватил Лунквиль.
– И вообще! – закончили они хором.
Глубокое Раздумье помолчало с минуту.
– Непросто, – сказало оно наконец.
– Но ведь ты это можешь?
Снова повисла многозначительная пауза.
– Да, – ответило Глубокое Раздумье. – Это я могу. Но, – добавило оно, – мне надо над этим хорошенько подумать... Семь с половиной миллионов лет.
В итоге, по истечении семи с половиной миллионов лет суперкомпьютер даёт ответ – 42 - и всё потому, что вопрос был не очень понятен изначально. Для того, чтобы более корректно сформулировать вопрос потребовался ещё более мощный компьютер, которому необходимы были еще несколько миллионов лет, чтобызадатьсамый главный вопрос бытия.
Проблема в том, что нам очень тяжело сформулировать правильные вопросы. А простые ответы редко нас удовлетворяют. При этом те, кто призван отвечать на фундаментальные вопросы бытия, часто неспособны это сделать. Мы не получаем помощи от наших преподавателей, и наши родители зачастую также беспомощны в таких вопросах как и мы.
Тем временем те, кто уже пришёл к Богу, воспринимают просьбу рассказать о своей вере также, как и предложение описать вселенную, основные проблемы бытия и пути их разрешения в 32 словах или меньше. Мы просто теряемся от обилия всего, что хотим сказать, ведь Господь настолько кардинально поменял нашу жизнь, что нам непонятно, с чего начать. Именно поэтому так важна роль гида, которая помогает найти дорогу не только тем, кто делает самые первые шаги на пути к вере, но и тем, кто уже давно с Господом, осознать всю красоту пройденного ими пути. Ведь Евангелие ставит в жизни всё с головы на ноги.
Юстейн Гордер в своем романе «Апельсиновая девушка», сравнивая журналистов и детей, писал: «Сходство между журналистами и родителями заключается в том, что и те и другие одинаково любопытны. А сходство между политиками и детьми в том, что им часто задают щекотливые вопросы, на которые не так-то легко ответить».
В жизни есть масса вещей, которые ставят нас в тупик. Мы часто оказываемся в ситуациях, когда слышим вопросы, на которые просто не знаем как ответить. Более того мы даже и не представляем с чего начать наш ответ. Например, есть вопросы, настолько тесно связанные с пережитой личной трагедией, что теряешься и не знаешь, как ответить. С чего начать? Как объяснить всю полноту чувств, что переполняет тебя, человеку, который вряд ли сможет понять и толику того, о чем ты говоришь. Или есть нескончаемая череда вопросов, настолько каверзных, что в какой-то момент создаётся впечатление, будто отвечать на них придётся ещё половину вечности как минимум. Как будто у собеседника где-то внутри неиссякаемый запас каких-то загадок, которые тебе постоянно приходится отгадывать. В эту же категорию можно, наверное, отнести и вопросы, настолько узконаправленные, и, погрязая в ответах на них, невольно жалеешь, что всю жизнь говоришь о второстепенных вещах и никак не можешь поговорить о главном. Наконец, есть фундаментальные и важные вопросы. Только ответы на них не всегда приходят сразу в голову.
Вот и получается, что когда мы начинаем рассказывать о Христе нашим друзьям или близким, мы понимаем, что тем самым открываем ящик Пандоры, доверху заполненный вопросами, на которые возможно мы и не сможем ответить. Однако роль паромщика помогает нам увидеть, что мы на самом деле можем ответить на все вопросы, даже и не зная всех ответов.
Благовестие не заканчивается покаянием нашего друга или близкого нам человека. И вот здесь у нас возникают трудности, потому что мы элементарно не были готовы к тому, чтобы выступать в роли «духовного наставника». Мы редко оказываемся в подобных ситуациях, когда вынуждены быть своего рода «учителями» для наших друзей или близких. Нам кажется, что наши друзья сами должны разобраться в азах веры. Мы просто забыли как сложно было нам справиться с первым духовным кризисом, когда вдруг осознали, что Господь простил нам все наши грехи, омыл и очистил нас, но не избавил от искушений. Или когда мы о чём-то страстно молились, а в ответ на наши просьбы, как кажется, Бог сказал: «Нет!».
Нам тем более нам трудно справится с ролью наставника, из-за того, что мы просто не представляем чему именно, а главное как мы можем научить наших друзей или близких. Ведь, если быть абсолютно честным, мы совсем не считаем себя экспертами в богословии и не так уж хорошо разбираемся во всех тонкостях толкования текста Священного Писания. И поскольку у нас нет всех ответов, мы предпочитаем вообще не оказываться в ситуациях, где нам придётся отвечать на вопросы.
Наконец, нам кажется, что наши друзья или близкие сами смогут найти хорошую общину верующих для себя. Не то, чтобы мы стесняемся пригласить их в нашу церковь, но вот помогать им обрести дисциплину регулярного посещения богослужения, мы точно не собираемся. Ведь никто не хочет навязываться. А где эта грань между верностью и навязчивостью так трудно понять. Но во всём этом мы забыли простую истину, которую усвоили ещё в детстве, прочитав в первые «Маленького принца» - мы в ответе за тех, кого мы приручили.
Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.
- Самого главного глазами не увидишь, - повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить.
- Твоя роза так дорога тебе потому, что ты отдавал ей всю душу.
- Потому что я отдавал ей всю душу... - повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить.
- Люди забыли эту истину, - сказал Лис, - но ты не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил. Ты в ответе за твою розу».(Антуан де Сент Экзюпери «Маленький принц»)
Забавно, что в этом отрывке именно Лис выступает в роли наставника для Маленького принца. Но одновременно он также становится и приручённым, о котором он говорит. Покаяние – это лишь первый шаг на духовном пути.
|
© 2011, МРОЕХ «Новая жизнь» | Москва, ул. Наметкина 15 | Тел. +7 (495) 719-7779
